Гвардейский флотский экипаж
Полковой храм – Николо-Богоявленский морской собор (Морской собор Святителя Николая Чудотворца и Богоявления, Никольская пл., 1; 1753–1762 гг., арх. СИ. Чевакинский).
Личный состав – самые высокие брюнеты и блондины.
Родословная флотского экипажа начинается в 1710 г., когда из числа гребцов и матросов, служивших на шлюпках и яхтах царя, была собрана «Придворная гребецкая команда».
С середины XVIII в. существовали: команда придворных гребцов дворцового ведомства и экипажи придворных яхт, которые в 1797 г. объединены и переданы в ведение Адмиралтейств-коллегии. Вот из этих моряков с добавлением гребцов с Адмиральских и Капитанских катеров и отличнейших нижних чинов судовых команд Санкт-Петербургского и Кронштадтского портов и Черноморского флота сформирован 4-ротный Гвардейский экипаж в составе 434 человек (впоследствии восьми рот), артиллерийского отделения с двумя полевыми орудиями, нестроевой роты и музыкантского хора (оркестра).
Гвардейцы Морского Флотского экипажа. Нач. XIX в.
Не случайно морякам гвардейцам присваивалась форма, отличная от общефлотской – с элементами обмундирования гвардейской пехоты, и по штату им были положены боевые средства и имущество сухопутного образца с включением шанцевого инструмента и обоза. Разумеется, флотский экипаж нес службу на императорских яхтах и плавсредствах загородных дворцов, привлекался наравне со всей гвардией к караулам, смотрам, парадам, торжествам, но во время боевых действий вместе с инженерными войсками наводил переправы, строил мосты и укрепления. Дрались моряки и в пешем строю вместе с пехотой.
Боевое крещение экипаж получил в Отечественной вой не 1812 г. 2 марта моряки под командованием капитана 2-го ранга И. Карцева в составе 1-й дивизии Гвардейского корпуса выступили в поход из Санкт-Петербурга в Вильно. Оттуда вместе с войсками 1-й Западной армии генерала М. Б. Барклая-де-Толли моряки-гвардейцы отходили вглубь страны.
Экипаж следовал в арьергарде – морякам приходилось уничтожать постройки и имущество, чтобы они не достались врагу. За мастерские действия при наводке мостов в районе Дриссы в присутствии Александра I морякам были пожалованы от императора денежные премии. Первый бой экипаж провел 4 августа при обороне Смоленска, отразив атаки французской кавалерии на Королевский бастион и мост через Днепр.
26 августа 1812 г., в «День Бородина», по приказу Барклая-де-Толли моряки были отправлены на помощь гвардейским егерям, оборонявшим село Бородино от атак дивизии Дельсона. Моряки-гвардейцы отбросили врага и разрушили мост через реку Колочу.
Артиллеристы экипажа, входившие в 1-ю лейб-гвардии легкую артиллерийскую роту, в середине дня под командованием штабс-капитана Лодыгина выдвинулись на позицию к селу Семеновское, где вместе с вставшими в каре гвардейскими пехотными полками отбивали атаки тяжелой кавалерии врага. За пять часов ожесточенного боя они потеряли убитыми и ранеными всех офицеров, погибли четыре матроса.
Несколько офицеров Гвардейского экипажа в тот день выполняли обязанности адъютантов при высшем командовании. Мичман Н. П. Римский-Корсаков неоднократно под градом ядер и пуль доставлял на передовую приказы главнокомандующего М. И. Кутузова, заслужив похвалу своей неустрашимостью и сообразительностью. На Семеновских флешах сражался капитан-лейтенант П. Колзаков, первым бросившийся на помощь раненому П. И. Багратиону.
Моряки гнали французов из России и участвовали Заграничном походе, сражались в Польше, Германии и Франции. За период Отечественной войны экипаж потерял 53 моряка убитыми; 16 матросов награждены Знаком отличия Военного ордена (Георгиевским крестом).
Прославились гвардейцы в сражении 9 мая 1813 г. под Бауценом в Саксонии, где вместе с двумя батальонами гренадер действовали в первой линии и удержали позицию под перекрестным огнем вражеской артиллерии.
Блистательным подвигом экипажа стало участие в кровопролитном сражении под Кульмом в Богемии 16–18 августа 1813 г. Под начальством генерала А. П. Ермолова моряки успешно отражали атаки французского корпуса Вандама, пытавшегося отрезать путь русской армии из гор на дорогу в Теплиц. В кровопролитных боях экипаж понес тяжелые потери убитыми, ранеными и пропавшими без вести.
За мужество экипаж заслужил высшую боевую награду – Георгиевское знамя.
Вместе с российской гвардией экипаж вступил 19 марта 1814 г. в столицу поверженной наполеоновской империи Париж.
Вернувшись из Гавра в Кронштадт на фрегате «Архипелаг», моряки в составе гвардии 30 июля торжественно вошли в Санкт-Петербург через установленные у Нарвской заставы триумфальные ворота. Через год в составе экипажа появился первый боевой корабль – 24-пушечная яхта «Россия». 5 июня 1819 г. в память о сражении при Кульме кораблям Гвардейского экипажа (фрегат «Меркуриус» и 5 придворных яхт) присвоены стеньговые флаги и вымпелы с изображением святого Георгия.
Моряки гвардейского экипажа участвовали в дальних походах российских кораблей. Почти на каждом паруснике, отправлявшемся в кругосветное плавание, находился офицер-гвардеец. Они привозили из кругосветных путешествий всевозможные редкости, которые легли в основу Морского музея, созданного в 1805 г. на базе знаменитой петровской «модель-камеры».
Именами О. Е. Коцебу, Ю. Ф. Лисянского, Б. А. Вилькицкого и других офицеров-гвардейцев названы острова, проливы и другие многочисленные географические пункты.
Совершали заграничные плавания и корабли, комплектовавшиеся гвардейцами. Во Францию, Англию и Пруссию в 1819 г. ходили фрегат «Гектор» и бриг «Олимп». В 1823 г. фрегат «Проворный» подходил к Фарерским островам и Исландии, обошел Великобританию и вернулся через Английский канал и Северное море на Балтику; через год он ходил в Гибралтар, Брест и Плимут. Линейный корабль «Эмгейтен» плавал в район Ростока.
Гвардейский экипаж в полном составе во главе с капитан-лейтенантом Н. А. Бестужевым участвовал в восстании на Сенатской площади 14 декабря 1825 г., о чем повествует мемориальная доска на главном здании бывших казарм Экипажа в Петербурге.
Экипаж участвовал во всех войнах, которые вела Россия. Гвардейцы действовали при осаде Варны в 1828 г., участвовали в подавление восстаний в Польше в 1831 и 1863 гг., в Венгерском походе 1849 г., отличились при обороне Кронштадта в Крымскую войну.
Особой страницей истории Гвардейского экипажа стала Русско-турецкая война 1877–1878 гг., в которой он обеспечивал первую главную переправу русских войск через Дунай у Зимницы 15 июня 1877 г.
Гвардейцы участвовали в минировании на Дунае, наводке переправ. Ими были укомплектованы паровые катера с шестовыми минами. Катер «Цесаревич» (командир лейтенант Ф. В. Дубасов) взорвал турецкий монитор, а катер «Шутка» (командир лейтенант Н. И. Скрыдлов) успешно атаковал пароход. За героизм и доблесть в этой войне экипаж награжден серебряными Георгиевскими рожками, а нижним чинам присвоено ношение георгиевских ленточек на бескозырках.
Прославились гвардейцы и в Русско-японскую войну 1904–1905 гг. В бою у острова Цусима 14 мая 1904 г. в составе 2-й Тихоокеанской эскадры находился эскадренный броненосец «Император Александр III», полностью укомплектованный чинами Гвардейского экипажа под командованием капитана 1-го ранга Н. М. Бухвостова: 19 офицеров, 11 кондукторов и 793 матроса. Возглавляя в середине боя кильватерную колонну русских кораблей, имея значительный крен, объятый пожаром, броненосец стрелял до последней возможности, пока не перевернулся. С погибшего, но не спустившего флага корабля не спасся ни один моряк. В Петербурге в сквере у Никольского Морского собора установлен памятный обелиск в честь моряков броненосца. Часть моряков-гвардейцев входила в команды крейсеров «Адмирал Нахимов» и «Урал», также участвовавших и погибших в этом бою. Гвардейцами была укомплектована во Владивостоке и одна из первых русских подводных лодок «Фельдмаршал граф Шереметьев».
В мирное время личный состав экипажа нес службу вместе с другими частями Гвардейского корпуса. Летом моряки плавали на кораблях Балтийского флота и императорских яхтах и гребных судах.
К 1910 г. в составе экипажа имелись 4 строевые и 2 машинные роты, гвардейцами были укомплектованы крейсер «Олег», эсминцы «Войсковой» и «Украйна», императорские яхты «Штандарт», «Полярная звезда», «Александрия», «Царевна», «Марево», посыльные суда «Разведчик» и «Дозорный». В списках экипажа числилось 5 адмиралов, 21 штаб– и 24 обер-офицера флота, 20 инженер-механиков, 8 медиков, 10 офицеров по адмиралтейству, 2 классных чиновника, 38 кондукторов, 2060 унтер-офицеров и матросов. Причисленными к Гвардейскому экипажу были император Николай II, императрица Мария Федоровна, наследник цесаревич Алексей Николаевич, великие князья Михаил Александрович, Кирилл Владимирович, Константин Константинович, Дмитрий Константинович, Александр Михайлович.
В ознаменование 200-летия в 1910 г. экипажу пожалованы новое знамя и новые перевязи к Георгиевским сигнальным рожкам. Всему личному составу присвоено ношение нагрудного Кульмского юбилейного знака, а матросам, кроме того, вместо штыков выданы тесаки общегвардейского образца.
Во время Первой мировой войны моряками-гвардейцами укомплектовали экипаж крейсера «Варяг», возвращенного Японией и совершившего переход из Владивостока в Мурманск Южным морским путем. На сухопутном фронте действовал отдельный батальон Гвардейского экипажа, насчитывавший свыше 1900 человек.
Николай II и Цесаревич Алексей с экипажем яхты «Штандарт»
Как и 25 декабря 1825 г. рядовые моряки не знали, зачем их командир Н. Бестужев выводит роту экипажа на Сенатскую площадь, так и в феврале 1917 г. они не знали, зачем их командир великий князь Кирилл привел экипаж в Таврический дворец. Он вошел контр-адмиралом, великим князем и командиром элитного подразделения Императорской гвардии, а вышел, передав моряков в распоряжение Государственной думы, рядовым гражданином Романовым с красным бантом на груди…
Николай Александрович Бестужев (1791–1855)
Николай Бестужев был богато и разносторонне одаренной личностью. Моряк и художник, изобретатель и путешественник, естествовед, экономист и этнограф, он обладал незаурядным литературным дарованием, хотя его писательскую известность при жизни затмила слава его брата А. А. Бестужева-Марлинского. «Николай Бестужев был гениальным человеком, – писал Н. И. Лорер, – и, боже мой, чего он не знал, к чему не был способен!»
Н. А. Бестужев
Он родился в Петербурге в известной дворянской семье. Благодаря отцу рано приобщился к литературе, хорошо знал музыку, живопись. В возрасте одиннадцати лет мальчик стал воспитанником петербургского Морского кадетского корпуса. В 1809 г., после окончания учебы, его оставили там воспитателем в чине мичмана.
В Отечественную войну 1812 г. Бестужев вместе с корпусом находился в эвакуации в Свеаборге.
В 1813 г. Бестужев ушел из корпуса и стал служить во Флотском экипаже, расквартированном в Кронштадте.
В мае 1815 г. корабль, на котором служил лейтенант Бестужев, отправился в Роттердам, и молодой офицер мог собственными глазами наблюдать установление республики в Голландии, что дало ему представление о «правах гражданских». Через два года он снова отправился в плавание, на этот раз в Кале вместе с братом Михаилом. Посещение западных стран, знакомство с их культурой и государственным устройством все больше укрепляло молодых офицеров в мысли, что всевластие монархии тормозит развитие России. Раздумья над будущим своей родины вскоре привели Бестужева в масонскую ложу «Избранного Михаила».
В 1823 г. он становится начальником Морского музея и занимается историей Русского флота. К этому времени Бестужев был уже заметной фигурой среди морского офицерства, приобрел известность в научной и литературной среде.
В 1824 г. К. Рылеев предложил Бестужеву вступить в Тайное общество, которое образовали лучшие представители российского дворянства. Позже их назовут декабристами. Они были обеспокоены судьбой России и готовили проекты ее преобразования. Тайное общество существовало не только в Петербурге: его филиалы были в Москве, на Украине, в других местах. Петербургское тайное общество называлось Северным, и Бестужев вошел в число наиболее революционно настроенной группы «северян». Они настаивали на расширении прав народного представительства и на освобождении крестьян с землей.
Вместе с братом Александром Н. Бестужев был одним из главных помощников Рылеева накануне восстания. 14 декабря 1825 г. он привел на Дворцовую площадь Петербурга Морской гвардейский экипаж, хотя уже несколько лет состоял при Адмиралтейском департаменте и к практической морской службе отношения не имел.
Многие мемуаристы вспоминают о том, как смело вел себя Бестужев на допросах. Так, И. Д. Якушкин писал: «В глазах высочайшей власти главная виновность Николая Бестужева состояла в том, что он очень смело говорил перед членами комиссии и очень смело действовал, когда его привели во дворец». На допросах он сжато изобразил тяжелое состояние России и уже в первом показании сказал: «Видя расстройство финансов, упадок торговли и доверенности к купечеству, совершенную ничтожность способов наших в земледелии, а более всего беззаконность судов, приводило сердца наши в трепет».
Известно также, что после первого допроса Николай I сказал о Бестужеве: «Умнейший человек среди заговорщиков».
Н. Бестужев будет осужден особенно строго. На решение судей, очевидно, повлияло именно его поведение на допросах.
В «Списке лиц, кои по делу о тайных злоумышленных обществах предаются по высочайшему повелению Верховному уголовному суду» все осужденные были разделены на одиннадцать разрядов и одну внеразрядную группу. Николай Бестужев был отнесен ко II разряду, хотя материалы следствия не давали основания для столь высокого «чина». Очевидно, судьи понимали действительную роль и значение старшего Бестужева в Северном обществе. «Второразрядники» осуждались Верховным уголовным судом к политической смерти, т. е. «положить голову на плаху, а потом сослать вечно в каторжную работу».
Николай I внес в приговор ряд «изменений и смягчений», переместив некоторых преступников из одного разряда в другой. Осужденным по второму и третьему разрядам вечная каторга заменялась двадцатилетней, с лишением чинов и дворянства и последующей ссылкой на поселение.
По случаю коронации Николая I срок каторги для второго разряда был снижен до 15 лет. Манифестом 1829 г. он снова был уменьшен – до 10 лет, однако Николая и Михаила Бестужевых это снижение не коснулось, и они вышли на поселение только в июле 1839 г.
В казематах Петровского завода Н. Бестужев снова начал активно заниматься литературным творчеством. Он писал романтические повести, путевые очерки, басни, стихотворения. В журналах появлялись его переводы из Т. Мора, Байрона, В. Скотта, Вашингтона Ирвинга, печатались научные статьи – по истории, физике, математике. Многие из его рукописей после разгрома восстания были уничтожены, но и напечатанного довольно, чтобы судить о высоком мастерстве и профессионализме во всех вопросах, которых касался автор.
Особое место в его творчестве занимает морская тема. Не случайно посмертный сборник избранных сочинений Бестужева называется «Рассказы и повести старого моряка». Не только он сам был моряком и историографом Русского флота, но и вся его семья была преимущественно связана с морем. Причастность к флоту, несомненно, способствовала и формированию революционных настроений в семье Бестужевых.
В Сибири начался новый этап творчества писателя. Здесь были задуманы и частично написаны воспоминания о 14 декабря, ряд художественных произведений, также вызванных к жизни трагическими событиями восстания. И мемуарная проза, и психологическая повесть, по сути дела, раскрывают одну тему – путей, которые привели участников восстания на площадь, а затем и в «каторжные норы», их мировоззрения, их чаяний и надежд.
Мемуарная проза Бестужева, имевшего, кроме всего прочего, острый и точный глаз живописца, особенно примечательна. Его широко известные «Воспоминания о Рылееве» и коротенький отрывок «14 декабря 1825 года» мыслились им как часть более обширных воспоминаний о декабрьских событиях. Замысел остался незаконченным – об этом мы знаем из воспоминаний Михаила Бестужева, об этом с тоской говорил и сам Николай Александрович перед смертью.
Образ Рылеева показан через призму романтической повести: он восторжен и чувствителен, глаза его «сверкают», «лицо горит», он «рыдает» и т. д., хотя мы знаем, что Рылеев был крайне сдержан накануне восстания. «Воспоминания о Рылееве» завершают заложенные в программе Союза благоденствия «биографии великих мужей», доводя эти биографии до 14 декабря 1825 г.
В своей мемуарной прозе Н. Бестужев, сохраняя автобиографическую основу, затушевывает подлинные лица и события литературными деталями, вымыслом. В автобиографической повести вымышленное повествование отражает его собственные переживания. Но творчество Н. Бестужева не является пассивной регистрацией его жизненных коллизий. Он создает обобщающий образ декабристского положительного героя. Такой автобиографической повестью можно считать «Шлиссельбургскую станцию». К ней примыкает рассказ «Трактирная лестница». Судьба героев произведения сливается с судьбой политических единомышленников автора. Сюжет отказа от личного счастья служит для выражения сурового самоотречения человека, избравшего путь профессионального революционера. Человек, восставший против самодержавия, жертвует своей свободой и потому не имеет морального права обрекать на страдание любимую женщину, которую ожидает разлука с мужем, отцом ее детей.
Не только Бестужев писал о проблеме личного счастья для революционера. Ее ставила перед членами Тайного общества сама жизнь, в которой было много таких примеров. Известно, что некоторые члены, которые обзаводились семьями, отказывались от дальнейшей революционной деятельности.
В маленьком рассказе «Похороны» писатель рассматривает мотив несостоявшегося декабриста. Здесь автор выступает как обличитель душевной пустоты и лицемерия «большого света», где приличие должно замещать все ощущения сердца, где каждый выглядит смешным, если проявляет слабость и дает окружающим заметить свое внутреннее состояние. Написанный в 1829 г., этот рассказ – одно из первых прозаических произведений, в которых обличаются фальшь и душевная пустота аристократических кругов. В это время не были еще написаны антисветские повести В. Одоевского и А. Бестужева. Не был написал и «Рославлев» А. Пушкина, где «светская чернь» показана с таким же публицистическим запалом, как и в рассказах Н. Бестужева.
С размышлениями о судьбах и характерах поколения, вступившего в жизнь в канун Отечественной войны, связана и повесть «Русский в Париже 1814 года». Сам Н. Бестужев не был в Париже (его военная судьба сложилась иначе), и повесть построена на парижских впечатлениях товарищей по каторге, и в первую очередь Н. О. Лорера. Момент вхождения русских войск в столицу Франции, реалии, лица, происшествия, запомнившиеся Лореру народные сцены – все это передано Бестужевым с мемуарной точностью. Историк и очеркист проявились тут в полной мере.
«Русский в Париже 1814 года» – одно из последних дошедших до нас художественных произведений Бестужева. В Сибири он написал большую краеведческую статью «Гусиное озеро» – первое естественнонаучное и этнографическое описание Бурятии, ее хозяйства и экономики, фауны и флоры, народных обычаев и обрядов. В этом очерке вновь сказалась многосторонняя одаренность Бестужева – беллетриста, этнографа и экономиста.
Он не мог и не успел осуществить многие из своих замыслов, некоторые его художественные произведения были навсегда утрачены во время обысков, которым периодически подвергались ссыльные декабристы. И тем не менее его литературное наследие весьма значительно. Бестужева можно назвать одним из зачинателей психологического метода в русской литературе. Анализ сложных нравственных коллизий в их связи с долгом человека перед обществом обнаруживает генетическую связь его рассказов и повестей с творчеством А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского, Л. Н. Толстого.
Н. А. Бестужев умер в 1855 г. в тяжелые для России дни Севастопольской обороны. Михаил Бестужев вспоминал: «Успехи и неудачи севастопольской осады его интересовали в высочайшей степени. В продолжение семнадцати долгих ночей его предсмертных страданий я сам, истомленный усталостию, едва понимая, что он мне говорил почти в бреду, должен был употребить все свои силы, чтобы успокоить его касательно бедной погибающей России. В промежутки страшной борьбы его железной, крепкой натуры со смертию он меня спрашивал: „Скажи, нет ли чего утешительного?“».
До конца своих дней Н. А. Бестужев оставался гражданином и патриотом.
Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен (1778–1852)
Гвардейским Морским экипажем два года командовал моряк, которого из его современников сравнивать не с кем! Мы как-то не задумываемся, что его географическое открытие равно только открытию Колумбом в 1492 г. Америки и в 1606 г. В. Янсзоном – Австралии. Все остальные путешествия и открытия за 500 лет – ниже рангом. Открывали острова, проливы, страны… Он же открыл материк – Антарктиду!
Ф. Ф. Беллинсгаузен
Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен (Фабиан Готлиб) родился 9 (20) сентября 1778 г. в Лахетагузе, на балтийском острове Эзель (ныне Сааремаа) в Эстонии и жил там в родовом имении Пилгузе, пока в 1789 г. не поступил в Морской кадетский корпус в Кронштадте.
После его окончания в 1797 г. шесть лет плавал по Балтике на судах Ревельской эскадры. Его любовь к наукам была замечена командиром Кронштадтского порта, и еще совсем молодым мичманом Фаддей Беллинсгаузен отправился в первую русскую кругосветную экспедицию на фрегате «Надежда», которым командовал капитан-лейтенант И. Ф. Крузенштерн.
В июне 1819 г. капитана 2-го ранга Беллинсгаузена назначили командиром трехмачтового парусного шлюпа «Восток» и начальником экспедиции для поисков шестого континента, организованной с одобрения Александра I. Капитаном второго шлюпа «Мирный» определен молодой лейтенант Михаил Лазарев.
4 июля 1819 г. суда вышли из Кронштадта. 16 января 1820 г. корабли Беллинсгаузена и Лазарева в районе Берега Принцессы Марты подошли к неизвестному «льдинному материку». Вот этим днем датируется открытие Антарктиды.
Еще трижды в это лето они пересекали Южный полярный круг, в начале февраля вновь приблизились к Антарктиде у Берега Принцессы Астрид, но из-за снежной погоды не смогли его хорошо рассмотреть. В марте, когда плавание у берегов материка из-за скопления льдов стало невозможным, суда по договоренности разлучились, чтобы встретиться в порту Джексон (ныне – Сидней). Беллинсгаузен и Лазарев отправились туда разными маршрутами. Были произведены точные съемки архипелага Туамоту, обнаружен ряд обитаемых атоллов, в том числе острова Россиян.
В ноябре 1820 г. корабли вторично направились в Антарктиду, обогнув ее со стороны Тихого океана. Были открыты острова Шишкова, Мордвинова, Петра I, Земля Александра I. 30 января, когда выяснилось, что шлюп «Восток» дал течь, Беллинсгаузен повернул на север и через Рио-де-Жанейро и Лиссабон 24 июля 1821 г. прибыл в Кронштадт, завершив свое второе кругосветное плавание. Участники экспедиции пробыли в плавании 751 день, прошли более 92 тыс. км. Было открыто 29 островов и 1 коралловый риф.
По возвращении из антарктической кругосветки Беллинсгаузен два года командовал Гвардейским флотским экипажем, три года занимал штабные должности, в 1826 г. возглавил флотилию в Средиземном море, участвовал в осаде и штурме Варны.
В 1831–1838 гг. руководил Флотской дивизией на Балтике, с 1839 г. до кончины являлся военным губернатором Кронштадта, а на время летних плаваний ежегодно назначался Командующим Балтийским флотом.
В 1843 г. Ф. Ф. Беллинсгаузен получил звание адмирала. Он многое сделал для укрепления и благоустройства Кронштадта; по-отечески заботился о подчиненных, добиваясь улучшения питания матросов; основал морскую библиотеку. Биографы Беллинсгаузена отмечали его доброжелательность и хладнокровие: присутствие духа он сохранял как под неприятельским огнем, так и в борьбе со стихией. Беллинсгаузен был женат и имел четырех дочерей. Умер в Кронштадте, где в 1869 г. ему установлен памятник. Его именем названы море в Тихом океане и подводная котловина, ледник в Антарктиде и антарктическая станция, мыс на острове Сахалине и три острова.
Из книги Лаптежник против «черной смерти» [Обзор развития и действий немецкой и советской штурмовой авиации в ходе Второй мировой войны] автора Зефиров Михаил Вадимович6-й гвардейский – он же первый Осенью 1940 г. в Смоленске под руководством полкового комиссара П. А. Силантьева начал формироваться 215-й ББАП. Весной следующего года он был преобразован в штурмовой авиаполк и его командиром был назначен майор Леонид Давыдович Рейно, эстонец
Из книги Горячий снег Сталинграда [Всё висело на волоске!] автора Рунов Валентин Александрович1-й ГВАРДЕЙСКИЙ СТРЕЛКОВЫЙ КОРПУС В составе 1-го гвардейского стрелкового корпуса (командир генерал-майор И. И. Миссан, начальник штаба полковник Соколовский) к исходу 16 декабря находились:98-я стрелковая дивизия (командир полковник И. Ф. Серегин, 10 277 человек), которая
Из книги Броненосный крейсер «Адмирал Нахимов» автора Сулига С. В.13-й ГВАРДЕЙСКИЙ СТРЕЛКОВЫЙ КОРПУС Перед началом операции корпус состоял из 387-й стрелковой дивизии (командир полковник А. К. Макаров), 3-й гвардейской стрелковой дивизии (командир генерал-майор К. А. Цаликов), 49-й гвардейской стрелковой дивизии (командир генерал-майор
Из книги Ла-7 автора Иванов С. В.2-й ГВАРДЕЙСКИЙ МЕХАНИЗИРОВАННЫЙ КОРПУС 2-й гвардейский механизированный корпус (командир генерал-майор В. П. Свиридов, начальник штаба полковник Креславский) к утру 16 декабря, совершая марш, вышел на рубеж Нижне-Царицынский, Бузиновка, колхоз «Новый путь». Личный состав
Из книги Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении» автора Замулин Валерий НиколаевичЭкипаж Численность экипажа крейсера от кампании к кампании постоянно менялась, что было связано с изменением состава вооружения и особенно парусного рангоута. До модернизации он состоял из 31–33 офицеров и 541–607 нижних чинов, а после - соответственно из 23 и 549. Хотя,
Из книги Русская война: Утерянные и Потаённые автора Исаков Лев Алексеевич176-й Гвардейский истребительный авиационный полк Первыми истребителями Ла-7 перевооружили 19-й истребительный авиационный полк, переименованный в 176-й гвардейский ИАП. Этот полк также был известен как «маршальский». Часть сформировали по личному указанию Главного
Из книги Кронштадт-Таллин-Ленинград Война на Балтике в июле 1941 – августе 1942 гг. автора Трифонов В. И.Гвардейский марш к Прохоровке К исходу 5 июля 1943 г. Генеральный штаб РККА понял, что им была допущена ошибка при определении района, из которого противник нанесет главный удар по войскам, удерживающим Курский выступ. Поэтому вопрос об усилении Воронежского фронта встал
Из книги Петербург – столица русской гвардии. История гвардейских подразделений. Структура войск. Боевые действия. Выдающиеся личности автора Алмазов Борис АлександровичГлава 4 Гвардейский Гусь или Достоинства Военного Характера Уважаемый читатель, вот попал я в крайне любопытное положение – по смыслу первого результата остается признать, что единственно, чтобы Цусима получилась ничейно-пристойной, это просто проверить г-на З. П.
Из книги С кортиком и стетоскопом автора Разумков Владимир ЕвгеньевичКронштадт, флотский экипаж. «Как новоприбывших разбудили в 7 ч. Позавтракали и на комсомольское собрание в ленкомнату. Нас, комсомольцев и партийных, человек 30. Какой-то политрук у каждого осматривает, проверяет комсомольские и партийные документы. До меня еще не скоро. Я
Из книги Арсенал-Коллекция 2013 № 10 (16) автора1 июля. Вторник. Ленинградский флотский полуэкипаж Утром нам приказано было сдать все оружие. Сдали почти все и почти все. Именно «почти», т.к. некоторые не захотели расставаться с пистолетами. За весь день ничего особенного не произошло. Отдыхали, ели до отвала.В супе
Из книги автораГвардейский полевой жандармский эскадрон 28 апреля 1827 г. издан Указ императора Николая I об учреждении Корпуса жандармов.Он имел чисто военную организацию и в административном, строевом и хозяйственном отношении первоначально подчинялся Военному министерству. В 1880 г.
Из книги автораФлотский харч Вообще прием пищи на корабле - святое дело. Триста здоровых молодых людей с утра до позднего вечера занятых службой на аппетит не жалуются. Кормили обильно, но качество продуктов и приготовления пищи иногда подводили. Коками были старшины и матросы срочной
Из книги автораПоследний флотский "Кертисс" По итогам продувок в аэродинамической трубе для XF15C-1 признали оптимальным Т-образное хвостовое оперениеНевозможно, наверное, найти любителя авиации, никогда не слышавшего о фирме "Кертисс". Основанная одним из пионеров самолетостроения
гвардейский экипаж
военно-морское формирование в составе российской императорской гвардии. Прообразом Гвардейского экипажа была созданная Петром I еще в 1710 г. "Придворная гребецкая команда", занимавшаяся обслуживанием плав. средств императорского двора. С середины ХVIII в. существовали команда придворных гребцов дворцового ведомства и экипажи придворных яхт, которые в 1797 г. были объединены и переданы в ведение Адмиралтейств-коллегии. Из этих частей 16 февраля 1810 г. сформирован "Морской гвардейский экипаж" из четырех (впоследствии восьми) рот, артиллерийского отделения с двумя полевыми орудиями, нестроевой ластовой роты и музыкантского хора (оркестра). Экипажу была присвоена особая форма одежды, несколько отличная от общефлотской, с элементами обмундирования гвардейской пехоты, и по штату положены боевые средства и имущество сухопутного образца с включением шанцевого инструмента и обоза. Личный состав нес службу на императорских яхтах и плав. средствах загородных дворцов, привлекался наравне со всей гвардией к караулам, смотрам, парадам, торжествам.Боевое крещение экипаж получил в Отечественной войне 1812 г. 2 марта моряки под командованием капитана 2-го ранга И. Карцева в составе 1-й дивизии Гвардейского корпуса выступили в поход из Санкт-Петербурга в Вильно. Вместе с войсками 1-й Западной армии генерала М.Б. Барклая-де-Толли моряки-гвардейцы отходили в глубь страны под натиском превосходящих сил Наполеона. Экипаж следовал в арьергарде, использовался главным образом вместе с инженерными подразделениями при наведении переправ, постройке мостов и укреплений, разбивке лагерей; зачастую морякам приходилось уничтожать постройки и имущество, чтобы они не достались врагу. За мастерские действия при наводке мостов в районе Дриссы в присутствии Александра I морякам были пожалованы от императора денежные премии. Первый бой экипаж провел 4 августа при обороне Смоленска, отразив атаки французской кавалерии на Королевский бастион и мост через Днепр. При вынужденном оставлении города моряки и понтонеры уничтожили этот мост.
Утро Бородинского сражения 26 августа 1812 г. экипаж встретил на крайнем правом фланге русской армии в резерве. По приказу Барклая-де-Толли моряки были направлены на помощь гвардейским егерям, оборонявшим село Бородино от атак дивизии Дельсона. Моряки-гвардейцы отбросили врага, а затем разрушили мост через реку Колочу. В бою геройской смертью пали четыре матроса и унтер-офицера, семеро получили тяжелые ранения, и впоследствии двое из них скончались. Активное участие в сражении приняли артиллеристы экипажа, входившие в 1-ю лейб-гвардии легкую артиллерийскую роту. В середине дня под командованием штабс-капитана Лодыгина они выдвинулись на позицию к селу Семеновское на левом фланге. Расположившись на возвышенности вместе с вставшими в каре гвардейскими пехотными полками, артиллеристы отбивали атаки тяжелой кавалерии врага. За пять часов ожесточенного боя они потеряли убитыми и ранеными всех офицеров, погибли четыре матроса. Несколько офицеров Гвардейского экипажа в тот день выполняли обязанности адъютантов при высшем командовании. Мичман Н.П. РимскийКорсаков неоднократно под градом ядер и пуль доставлял на передовую приказы главнокомандующего М.И. Кутузова, заслужив похвалу своей неустрашимостью и сообразительностью. На Семеновских флешах сражался капитан-лейтенант П. Колзаков, первым бросившийся на помощь раненому П.И. Багратиону.
После сдачи Москвы экипаж находился в Тарутинском лагере. К 25 сентября пехотные подразделения насчитывали 10 офицеров, 25 унтер-офицеров и 319 матросов и были приданы инженерным войскам. Артиллерийская команда (2 офицера, 6 унтер-офицеров и 25 канониров) с двумя орудиями вошла в состав 23-й арт. бригады. Моряки участвовали в контр-наступлении, сражались в Польше, Германии и Франции. За период Отечественной войны экипаж потерял 53 моряка убитыми; 16 матросов были награждены Знаком отличия Военного ордена (Георгиевским крестом).
Прославились гвардейцы в сражении 9 мая 1813 г. под Бауценом в Саксонии, где вместе с двумя батальонами гренадер действовали в первой линии и удержали позицию под перекрестным огнем вражеской артиллерии. Блистательным подвигом экипажа стало участие в кровопролитном сражении под Кульмом в Богемии 16-18 августа 1813 г. Под начальством генерала А.П. Ермолова моряки успешно отражали атаки французского корпуса Вандама, пытавшегося отрезать путь русской армии из гор на дорогу в Теплиц. За мужество экипаж заслужил высшую боевую награду Георгиевское знамя. В кровопролитных боях Заграничного похода экипаж понес тяжелые потери: из четырнадцати офицеров трое были убиты и шестеро ранены, сто унтер-офицеров и матросов выбыло из строя убитыми, ранеными и пропавшими без вести.
Вместе с российской гвардией экипаж вступил 19 марта 1814 г. в столицу поверженной наполеоновской империи Париж. Вернувшись из Гавра в Кронштадт на фрегате "Архипелаг", моряки в составе гвардии 30 июля торжественно вошли в Санкт-Петербург через установленные у Нарвской заставы триумфальные ворота. Через год в составе экипажа появился первый боевой корабль 24-пушечная яхта "Россия". 5 июня 1819 г. в память о сражении при Кульме кораблям Гвардейского экипажа (фрегат "Меркуриус" и 5 придворных яхт) присвоены стеньговые флаги и вымпелы с изображением Святого Георгия.
Наряду с несением службы в столице и загородных резиденциях моряки участвовали в дальних походах российских кораблей. Почти на каждом паруснике, отправлявшемся в кругосветное плавание, находился офицер-гвардеец. Совершали заграничные плавания и отдельные корабли, комплектовавшиеся гвардейцами. Во Францию, Англию и Пруссию в 1819 г. ходили фрегат "Гектор" и бриг "Олимп". В 1823 г. фрегат "Проворный" подходил к Фарерским островам и Исландии, обошел Великобританию и вернулся через Английский канал и Северное море на Балтику; через год он ходил в Гибралтар, Брест и Плимут. Линейный корабль "Эмгейтен" плавал в район Ростока.
Офицеры экипажа приняли участие в тайных обществах декабристов. Среди них были лейтенанты и мичманы Б.А. Бодиско и М.А. Бодиско, А.П. Арбузов, А.П. Беляев и П.П. Беляев, В.А. Дивов, Н.А. Чижов, М.К. Кюхельбекер, Д.Н. Лермантов, Е.С. Мусин-Пушкин, П.Ф. Миллер и др. 14 декабря 1825 г. экипаж во главе с капитан-лейтенантом Н.А. Бестужевым вышел на Сенатскую площадь, здесь оказалось 18 молодых офицеров. После подавления восстания большинство из них осуждены на каторжные работы или направлены на отдаленные флотилии, часть матросов сослана на Кавказ.
Экипаж участвовал практически во всех войнах, которые вела Россия. Гвардейцы действовали при осаде Варны в 1828 г., участвовали в подавление освободительных восстаний в Польше в 1831 и 1863 гг., в Венгерском походе 1849 г., отличились при обороне Кронштадта в Крымскую войну.
В 1857 г. сформирована первая машинная команда Гвардейского экипажа.
Во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. моряки под командованием великого князя Алексея Александровича сражались на Балканах. Гвардейцы участвовали в минировании на Дунае, наводке переправ. Ими были укомплектованы паровые катера с шестовыми минами. Катер "Цесаревич" (командир лейтенант Ф.В. Дубасов) взорвал турецкий монитор , а катер "Шутка" (командир лейтенант Н.И. Скрыдлов) успешно атаковал пароход. За героизм и доблесть в этой войне экипаж награжден серебряными Георгиевскими рожками, а нижним чинам присвоено ношение георгиевских ленточек на бескозырках. В конце XIX в. гвардейские фрегаты "Светлана", "Герцог Эдинбургский", клипер "Стрелок", корвет "Рында" совершили дальние плавания.
Прославились гвардейцы и в русско-японскую войну 1904-1905 гг. Геройски сражался в Цусимском бою эскадренный броненосец "Император Александр III" (командир капитан 1-го ранга Н.М. Бухвостов). С погибшего, но не спустившего флага корабля не спасся ни один моряк. В Петербурге, в сквере у Никольского морского собора, установлен памятный обелиск в честь моряков броненосца. Гвардейцами была укомплектована во Владивостоке и одна из первых русских подводных лодок "Фельдмаршал граф Шереметьев".
В мирное время личный состав экипажа нес службу вместе с другими частями Гвардейского корпуса. Летом моряки плавали на кораблях Балтийского флота и императорских яхтах, обслуживали придворные плав. средства. К 1910 г. в составе экипажа имелись 4 строевые и 2 машинные роты, гвардейцами были укомплектованы крейсер "Олег", эсминцы "Войсковой" и "Украйна", императорские яхты "Штандарт", "Полярная звезда", "Александрия", "Царевна", "Марево", посыльные суда "Разведчик" и "Дозорный". В списках экипажа числилось 5 адмиралов, 21 штаби 24 обер-офицера флота, 20 инженер-механиков, 8 медиков, 10 офицеров по адмиралтейству, 2 классных чиновника, 38 кондукторов, 2,060 унтер-офицеров и матросов. Причисленными к Гвардейскому экипажу были император Николай II, императрица Мария Федоровна, наследник цесаревич Алексей Николаевич, великие князья Михаил Александрович, Кирилл Владимирович, Константин Константинович, Дмитрий Константинович, Александр Михайлович.
В ознаменование 200-летия в 1910 г. экипажу пожалованы новое знамя и новые перевязи к Георгиевским сигнальным рожкам. Всему личному составу присвоено ношение нагрудного Кульмского юбилейного знака, а матросам, кроме того, вместо штыков выданы тесаки общегвардейского образца.
Во время первой мировой войны моряки-гвардейцы укомплектовали экипаж крейсера "Варяг", возвращенного Японией и совершившего переход из Владивостока в Мурманск Южным морским путем. На сухопутном фронте действовал отдельный батальон Гвардейского экипажа, насчитывавший свыше 1,900 чел.
Последним командиром экипажа был контр-адмирал великий князь Кирилл Владимирович. Во время Февральской революции он привел моряков в Таврический дворец и передал экипаж в распоряжение Государственной Думы.
МОРСКОЙ ГВАРДЕЙСКИЙ ЭКИПАЖ В ВОЙНЕ 1914-17 гг
Николай II в форме Гвардейского экипажа. 1911 г.
Гвардейский экипаж. Унтер-офицеры и матросы. 1911 г.
Гвардейский экипаж. Бушлат боцмана. 1912 г.
Гвардейский экипаж. Квартирмейстер, матрос и конвоец. 1912 г.
Гвардейский экипаж. Боцман. 1913 г.
Гв. экипажа крейсера «Олег» матрос Матвеев А.И., 1915
Гв. экипажа крейсер Олег, 1914
Гв. экипажа эскадренный миноносец Войсковой, 1914
Гв. экипажа эскадренный миноносец Украйна, 1915
1-й батальон Гв. экипажа во дворе казарм, август 1914
Матрос и лейтенант Гвардейского экипажа в летней форме одежды, 1914
Мичман и матрос Гвардейского экипажа в зимней форме одежды, 1915
Матросы Гвардейского экипажа в окопах. 1916
Квартирмейстер Гв. экипажа И.А.Поляков, май 1915
Квартирмейстер Гв. экипажа И.А.Поляков (оборот фото), май 1915
И.А.Поляков в госпитале, 1916
Рисунок. Боцманмат Гвардейского экипажа (Шинкаренко) 19.09 1916 г.
Справка из архива на А.В.Шинкаренко, 1955
Павел Рыженко. Стоход. Последний бой Лейб-Гвардии Преображенского полка. 2013
Японский учебный крейсер «Сойя» (1907-1916) (выкупленный русскими обратно крейсер «Варяг»), 1916.
Офицеры и матросы Гвардейского и Сибирского флотского экипажей по пути во Владивосток.
Матросы Гв. экипажа на Варяге, лето 1917
Матросы Гв. экипажа на Варяге, осень 1917. Первый слева в первом ряду А.В. Шинкаренко
Материал подготовил Кандидат технических наук, Профессор Государственной Морской Академии им. адмирала С.О. Макарова, капитан 1 ранга в отставке, Президент клуба «Морской Гвардейский Экипаж» Малышев Леонид Александрович.
Ну и велик же наш Расселёнбург! В прошлый раз мы посещали заброшенные казармы. Но они в нашем городе не одни. Если под новый год мы «ходили к семёновцам», попутно исследуя историю их полкового плаца, то сейчас навестим Морской Гвардейский экипаж. Здесь живёт память. Да такая, что эти здания и вообще это место надо охранять, чтить и показывать туристам. Но эта память никому не нужна.
Читатель, мы вернулись в Коломну. Здесь очень красивое место: мы любуемся причудливым переплетением рек и каналов, изящной вязью многочисленных мостов, Никольским собором с изящной колокольней и Церковью святого Исидора Юрьевского. Именно осматривая её, мы вышли на проспект Римского-Корсакова.
Но что же это впереди? Совсем другой зелёный цвет, так не похожий на колер церковных куполов. Пресловутая зелёная сетка. Рваная, грязная, похожая на болотную тину – явно висит очень давно. Какой контраст по сравнению с сияющими после свежей реставрации маковками!
Какая разная «зелень»!
Да, вот он, очередной наш объект – Казармы Морского Гвардейского экипажа, уже лет двадцать стоящие заброшенными. Проспект Римского-Корсакова, 22/Набережная канала Грибоедова, 133. Канал юркой змейкой вьётся поодаль, чуть дальше сливаясь с Крюковым каналом. В итоге комплекс казарм имеет два адреса. Мог бы иметь и третий, но от Крюкова канала клиновидный участок отделён школой. Обходим комплекс там, где это возможно.
Со стороны проспекта всё наглухо закрыто, замуровано. Преграждает путь, мешает осмотру и назойливо маячит в кадре обшарпанный синий забор. Мы видим здесь два здания: одно чуть проще, другое украшено чуть пышней. То, что менее простое – дом Гаскойна. Его история берёт своё начало аж в XVIII веке: здание возведено в 1780-е годы по проекту неизвестного архитектора. Первым владельцем был Чарльз Гаскойн (1739 – 1806) – известный инженер из Шотландии, работавший в России по царскому приглашению. У себя на Родине он был владельцем металлургической компании, прославился изобретением короткоствольной корабельной пушки, которую вскоре «взяли на вооружение» многие страны. В России его хотели видеть давно и звали не один раз. И вот он, наконец, изволил пожаловать, чтобы начать здесь большое строительство и быть директором Ижорских заводов. «В мае 1786 года после неоднократных приглашений он приехал в Россию, где построил и реконструировал несколько заводов. Первым поручением императрицы Екатерины II была перестройка по европейским технологиям Олонецких заводов в Петрозаводске: Александровского пушечного и Кончезерского чугуноплавильного.
В 1789 году Гаскойн строит чугунолитейный завод в Кронштадте, переведённый в 1801-м в столицу на 4-ю версту Петергофской дороги (сегодня от этого предприятия начинает свою историю прославленный Кировский завод). В середине 1790-х годов мастер по просьбе графа П. А. Зубова руководил разведкой месторождений железной руды и каменного угля на Украине. Результатом стало основание градообразующего литейного завода в Луганске, до 70-х годов XIX века остававшегося единственным горным заводом юга России.
В Петербурге Чарльз Гаскойн (в России его стали называть Карл Карлович) реконструирует производства в Сестрорецке и Адмиралтейские Ижорские заводы в Колпине, строит Банковский монетный двор. Колпинский проект стал последним в жизни Гаскойна. Он умер в Колпине в 1806 году и, согласно завещанию, был похоронен в Петрозаводске. Могила до наших дней не сохранилась », – пишет о нём . Адрес его был простым: Малая Коломна, собственный дом. И дом этот все знали. После смерти «Карла Карловича» его дочь Анна Гаддингтон не пожелала проживать по «наследному адресу» и продала дом Морскому ведомству. Дело «О покупке дома, оставшегося после действительного статского советника Гаскойна» находится в Российском государственном архиве Военно-морского флота.
«4 июня 1808 года главный архитектор Адмиралтейства Андриан Захаров обследовал особняк и нашёл его вполне пригодным для размещения морской типографии. Он докладывал, что добротный дом построен в конце XVIII века, состоит из трёхэтажного главного корпуса, флигеля в два этажа, одноэтажного сарая. В саду, выходившем, как сказано, «на канал к Николаевской церкви» – каменные оранжереи. 19 августа 1808 года император Александр I разрешил Адмиралтейскому департаменту купить у наследницы дом за 110 тысяч рублей для типографии.
Описание дома Гаскойна нашлось в историческом очерке С. Огородникова о морской типографии: «…дом, строенный на барскую ногу, был каменный, двухэтажный о пятнадцати окнах по фасаду, с мезонином и двумя боковыми флигелями. Круглые колонны с чугунными базами придавали главному среднему корпусу изящный вид, а чугунная парадная лестница с такими же перилами и поручнями красного дерева вела во внутренние апартаменты. При доме находился фруктовый сад и оранжереи, поступившие тогда же в распоряжение морского министра. Во дворе были два каменные же двухэтажные флигеля»
(там же).
Дом его сейчас, конечно же, разорён. Вряд ли уже сохранились внутри апартаменты, сад и ценные лестницы. Но великолепие фасада не скроет никакая сетка. Дом до сих пор очень красив, и за него просто страшно.
Дом Гаскойна.
Интересно, почему столь значимое лицо поселилось в довольно «простецкой» части города – Коломне? Всё просто – это награда императрицы. В 1795 году Екатерина II пожаловала Гаскойну чин статского советника, орден Святого Владимира III степени и подарила участок земли. Это уже тогда был участок Морского полкового двора, где селились чиновники Морского ведомства. Чуть позже здесь обоснуются и военные (это будет территория морской слободы). Тогда проспект Римского-Корсакова назывался Екатерингофским.
А начиналось всё так. В 1736 году здесь был пожар, уничтоживший практически все предыдущие постройки. Уже через год участок был передан под строительство Казарм Морского гвардейского экипажа. А к 1742-му году местность окончательно осушили и построили первые полковые казармы со стороны набережной. Но пока мы ещё не дошли до него – мы на Екатерингофском проспекте, только что полюбовались домом Гаскойна.
А следующее здание уже лаконичное. Ни колонн, ни фигурных наличников. Вот это уже казарма. Но знали бы Вы, читатель, чья она!..
Здание казармы со стороны проспекта.
Участок, как мы знаем, клиновидный. Кстати, интересен он ещё и тем, что такую форму имел практически с самого начала и формы этой не менял. Так вышло: этот факт обусловлен географическим расположением (на старые планы Вы можете посмотреть ).
Возвращаемся обратно. Минуем казарму, обходим дом Гаскойна. Чуть останавливаемся на углу. Так как участок своеобразной формы, то угол эффектно скошен.
И вот мы на канале Грибоедова (бывшем Екатерининском).
Казарменный комплекс, вид с набережной.
Какая оригинальная форма у этой постройки! Здание длинное, но совсем не монотонное. Оно идёт уступами, напоминая боевую крепость. «Крепость» эта замкнута воротами. Поразительно, но на территории заброшенного комплекса кто-то есть! И это явно не бездомные: какие-то люди пытаются прогнать нас от этих ворот. Справедливо возражаем, что в своём городе мы можем фотографировать всё, что душе угодно. А граждане лучше бы уж следили за вверенными им зданиями либо готовились к изъятию (давно пора). Мы всё же получаем этот кадр – вид «крепости» со двора. Как видим, «не парадные» фасады максимально просты, и ни «уступов», ни прочих выразительных элементов не имеют. И снова бросаются в глаза выбитые окна – практически полное отсутствие консервации, ограничившейся только навешиванием сетки и фальшфасада со стороны проспекта Римского-Корсакова.
Дворовые фасады со стороны канала Грибоедова.
Итак, никто не может запретить нам фотографировать памятник. По действующему законодательству мы вообще имеем право доступа. Однако законодательство это почему-то не действует. И сфотографировать остальные постройки комплекса пока не представляется возможным: с улицы они не видны.
Приходится «действовать тайно». Фотографу Ольге Родионовой удалось ускользнуть от сторожей и проникнуть в «неприступную крепость». Ольга великодушно согласилась предоставить свои снимки для публикации в нашем издании. Вот что она увидела внутри:
Это слайд-шоу требует JavaScript.
Казармы внутри (фото Ольги Родионовой).
Как видим, в здании не осталось уже практически никаких интерьеров. Всё вынесено. Либо во время предыдущих ремонтов, либо в то время, когда комплекс покидали военные. Сохранился лишь один красивый зал. А в остальном – типичный «расселёночный» пейзаж: грязь, пыль, старые документы, промокшие портреты военачальников и членов Политбюро, газетные фото партийных съездов, прочие предметы быта в беспорядке. Разве что разрухи поменьше – всё-таки охраняют. Но балюстрады на одной из лестниц уже нет.
Но что уж говорить об уважении к памятнику, если даже с его охранным статусом творилась самая настоящая чехарда! «Послушаем » опытнейшего журналиста-градозащитника Татьяну Лиханову: «Значимость этого комплекса, выстроенного в конце XVIII-ХIX вв. на угловом участке, образованном лучами Екатерингофского (Римского-Корсакова) проспекта и Екатерининского канала (Грибоедова), признают в 1993-м - решением малого совета возьмут под охрану как памятник местного значения. Затем начнётся чехарда с переоценкой ценностей - в 1995 г. указом президента РФ комплексу казарм Гвардейского экипажа присвоят статус памятника федерального значения, в 1999-м исключат из этого реестра распоряжением правительства РФ, на другой год распоряжением губернатора Санкт-Петербурга закрепят статус регионального памятника, отнеся к охраняемым элементам комплекса здания казарм для строевых и холостых нижних чинов, дом штаб- и обер-офицерский с двумя служебными корпусами, баню и приёмный покой ».
Текст «Брошены и забыты» Татьяна Ивановна написала к двухсотлетнему юбилею войны 1812 года. С тех пор здесь не изменилось ровным счётом ничего: текст по-прежнему свеж, как из сегодняшней газеты.
При чём тут война?
При том, уважаемый читатель, что это не просто казармы. Это казармы героев 1812-го года! «История Морского гвардейского экипажа восходит к Петру Великому, собравшему в 1710-м команду царских гребцов из числа «переславльских потешных», дабы «вверить им себя в путешествиях по воде». Многие из них выйдут в герои совсем нешуточных баталий - взятия Азова, Нотебурга, Ниеншанца - и станут причастны к основанию новой российской столицы. Самостоятельная морская часть гвардии будет учреждена указом Александра I в 1810 году. Как офицеры, так и нижние чины переводились в Гвардейский экипаж только за особые, известные лично императору заслуги или по особой рекомендации начальства. Обучались они не только строевым премудростям, но и артиллерийскому делу - уникальность этого подразделения состояла в совмещении собственно морской службы на придворных гребных судах, яхтах и кораблях и береговой службы в качестве пехотного батальона Гвардейского корпуса Российской императорской армии. В годы Отечественной войны 1812 года выполняли функции инженерных войск », – продолжает Лиханова (там же). Далее по её тексту Вы можете узнать о величайших заслугах, как ныне говорят, «элитного воинского подразделения». Автору этих строй останется лишь добавить, что шефами этого подразделения были императоры и князья, а командирами – такие личности, как Абаза, Клокачёв и Апраксин (списки личностей и ). Но, несмотря на это, здания «развенчали»: исчезли с фасада памятные доски, и что-то не видно внутри, на лестнице, вмурованных в стену военных реликвий-трофеев: турецкого герба и мраморной доски с главных ворот турецкой крепости Рущук в Болгарии, взятые гвардейцами в качестве трофея (сведения почерпнуты ).
Казармы в дореволюционный период (фото с сайта Citywalls).
«Корпус-крепость», выходящий на канал, построен в 1797-м году. До этого здесь был участок Полкового двора, дом купца Анурьева и дом купца У. Иванова (там же). Был ли у Гаскойна один сосед или двое – неизвестно. Либо это был единый участок, перешедший от одного владельца к другому, либо хозяев было двое. История умалчивает. Но, так или иначе, в 1797-м году здесь начинается, а в 1819-м продолжается (уже со стороны канала) строительство казарм Морского Гвардейского экипажа. В том же году сюда переселились моряки (до этого Гвардейский морской экипаж квартировал в районе Галерной гавани, а после в Литовском замке).
А в 1825-м году, 14 декабря, служившие здесь декабристы подняли все подразделения войск и во главе с Николаем Бестужевым пошли на Сенатскую. Так что восстание декабристов рождалось именно .
В 1853-м году комплекс был перестроен военными инженерами Пасыпкиным и Матюшевым. Вторая часть века прошла без громких событий. Двадцатый век принёс революцию и расформирование доблестного Экипажа. Недалеко отсюда, в Крюковских казармах, возникл штаб революционных матросов и матросский клуб. А здесь открылся Матросский театр. И 17 декабря 1918 года Владимир Маяковский прочитал здесь специально написанный к этому выступлению «Левый марш». Как признавался потом поэт, у него уже были отдельно заготовленные строфы, а само стихотворение сложилось быстро, по пути, на извозчике ((«Выступление в Доме комсомола Красной Пресни на вечере, посвящённом двадцатилетию деятельности, 25 марта 1930 года»).
После времён Маяковского некогда легендарные здания не видели больше ни одной известной личности: комплекс передали Военно-морской базе. Использовался он под административные цели и под жильё (на сайте «Сitywalls.ru» бывший курсант военно-морского факультета ЛИСИ пишет , что проживал там в с 1955 по 1960 год). Там же пишут, что база держала здесь штаб, и даже с гауптвахтой. После войны, в 40-х-50-х годах, здесь была очередная перестройка. А полвека спустя, в конце 90-х, база покинула территорию – переехала. Какое-то время комплекс стоял бесхозным (при всём при том штаб- и обер-офицерский дом, казарма для холостых нижних чинов, казарма для строевых рот и служебный флигель входят в реестр памятников). Потом комплекс купила некая московская компания – ЗАО «Строительное управление № 155». Как писали в прессе, крупнейший игрок российского строительного рынка. Собственник вознамерился превратить казармы в жилой комплекс бизнес-класса. Но у него, как пишут СМИ, возникли проблемы с КГИОПом, который никак не мог составить охранное обязательство (http://kanoner.com/?s=казармы+экипажа). В 2013-м году тот же самый неторопливый КГИОП желал принудить москвичей к началу работ и даже штрафовал их. Стороны винили в промедлении друг друга, КГИОП открещивался от своих же заявлений, и постепенно хозяин утратил к объекту интерес. Газеты 2013-го года времени писали , что «СУ-155» «начинает исследование казарм», намереваясь снести советские корпуса. Далее всё стихло. И вот в 2017-м году стало известно, что компания переживает санацию и что она – самый настоящий банкрот! В результате тяжёлого финансового положения зависли все её проекты : помимо казарм встала реконструкция дома обер-прокурора на Литейном проспекте и дачи Орлова-Денисова в Коломягах. Дело дошло до того, что обер-прокурорский дом вместе с проектом пытались продать на «Авито»! Очевидно, компания совсем пошла по миру…
Несчастным казармам, конечно же, нет дела до проблем своего незадачливого хозяина. Они ждут заботливых рук. По логике, изъять бы их надо, и непонятно, почему Смольный до сих пор «носится» с банкротом и даёт ему очередной последний, отчаянный шанс. Жалость тут неуместна: старинные легендарные постройки куда как более жаль. Выбитые окна, из которых открываются чудесные виды, распахнуты в неизвестность. Чего им ждать? Того, что оклемается-таки через много лет это несчастное «СУ», и, возможно, в жажде расчистки территории объявит советскими несколько исторических построек. И будет здесь «большая градозащитная битва». Если же здание изымут, то как скоро найдут ему нового хозяина? И окажется ли этот хозяин надёжным? Хотелось бы…
Но вот чего, честно говоря, не хотелось бы – так это очередных «элитных квартир». Не из какой-то зависти, как кому-то могло подуматься. Нет, просто эта территория дышит былой славой. Ветер, треплющий драную сетку, мог бы развевать флаги былых побед. Место, помнящее Маяковского и Бестужева с соратниками, достойно куда более уважительного предназначения, чем перспективы очередного «элитника». Гораздо уместнее разместить здесь какой-нибудь музей. Допустим, с государственной помощью поселить хотя бы в один корпус недавно потерявший большие помещения музей «XX век».
Окно распахнуто в неизвестность (фото Ольги Родионовой).
ГВАРДЕЙСКІЙ ЭКИПАЖЪ, учрежденъ въ царст-ніе Александра I, 16 фвр. 1810 г.; въ составъ его вошли команды придвор. гребцовъ и яхтъ, почему Г. эк. и считаетъ себя происходящимъ отъ первой "Придворной гребецкой команды", сформированной при Петрѣ I. Первонач-но "мор. Г. эк.", по образцу французскаго, состоялъ изъ 4 строев. ротъ, музыкант. хора и арт. команды (всего 410 ч.). Ему пожаловано б. знамя сухоп. Г. эк. и въ виду несенія двоякой службы, на морѣ и на сушѣ, введена двойная форма: лѣтняя, какъ на флотѣ, и зимняя - пѣхотная, по образцу гв. пѣхоты; въ Г. эк. брались изъ флота лучшіе оф-ры по личн. повелѣнію Государя, при выборѣ же команды руководствовались тѣмъ, чтобы люди были "рослые" и "чистые лицомъ"; особ. вниманіе обращалось на строев. пѣх. службу, и за этимъ наблюдалъ самъ В. К. Константинъ Павловичъ. Вскорѣ молодой Г. эк. показалъ себя и на войнѣ; 2 мрт. 1812 г. онъ выступилъ въ Вильну въ составѣ Гв. к-са; на долю его пришлось устройство переправъ и уничтоженіе въ тылу арміи запасовъ; за 1812 г. изъ эк-жа выбыло уб. 53 ч., и 16 н. ч. получили знаки отличія Воен. ордена. 9 и 10 мая 1813 г., въ день экипаж. праздника, Г. эк. участвовалъ въ бою подъ Бауценомъ, потерявъ 4 оф. и 26 н. ч. Славнѣйшимъ дѣломъ Г. эк. былъ бой подъ Кульмомъ 17 авг. 1813 г., за к-рый онъ получилъ Георг. знамя; въ битвѣ подъ Лейпцигомъ Г. эк. находился въ резервѣ и 20 мрт. 1814 г. вступилъ въ Парижъ; 22 мая того же года онъ отправился на фрег. Архипелагъ въ Россію, куда и прибылъ 18 іюля. Во время отсутствія Г. эк. изъ Петербурга здѣсь б. сформированы еще 4 роты рез. Г. эк., подъ ком. кап. 1 р. Карцева. Въ 1815 г. составъ Г, эк. б. увеличенъ, и для него выстроена 24-пуш. яхта Россія. Въ періодъ 1816—24 гг. Г. эк. несъ сухоп. службу наравнѣ съ частями гвардіи, морская же его дѣят-сть заключалась въ обслуживаніи 5 яхтъ и боев. фрег. Меркуріусъ; почти ежегодно одно боев. судно находилось за границей. 5 іюня 1819 г., въ память сраженія при Кульмѣ, всѣмъ судамъ Г. эк. присвоены стеньговые флаги и вымпела съ изображеніемъ св. Георгія. Осенью 1820 г. Г. эк. переведенъ изъ Литов. замка въ новыя казармы на Екатерин. каналѣ. Въ 1824 г., во время ноябр. наводненія, катера Г. эк. принимали дѣят. участіе въ спасеніи утопавшихъ. Въ 1825 г. вмѣсто к.-адм. Карцева ком-ромъ эк-жа б. назн. кап. 1 р. Качаловъ, въ 1827 г. его смѣнилъ к.-адм. Беллинсгаузенъ. 1 апр. 1828 г. Г. эк. выступилъ въ походъ противъ Турціи и прибылъ 18 авг. къ Варнѣ, гдѣ б. размѣщенъ по судамъ Черномор. флота; здѣсь Г. эк. принималъ участіе въ бомбард-кѣ, а затѣмъ 4 роты эк-жа б. высажены для болѣе тѣсной блокады крѣпости. Послѣ паденія кр-сти Г. эк. оставался въ Черн. морѣ до конца войны (2 снт. 1829 г.), принимая участіе во всѣхъ походахъ флота на 110-пуш. к-блѣ Парижъ, подъ ком. к.-адм. Беллинсгаузена; въ Петербургъ Г. эк. вернулся 18 іюля 1830 г. 6 дкб. того же года ком-ромъ Г. эк. б. назн. к.-адм. Шишмаревъ, а 22 авг. 1831 г. В. К. Константинъ Николаевичъ назначенъ ген.-адмираломъ и шефомъ Г. экипажа. Во время польск. возстанія 1831 г. въ походѣ участвовала 6-я рота Г. эк., на долю к-рой пришлась, гл. обр., охрана переправъ. Въ 1835 г. ком-ромъ Г. эк. б. назн. кап. 1 р. Казинъ, въ 1836 г. при эк-жѣ сформирована 9-я рез. рота, куда назначались переводимые изъ флота наиб. отличившіеся н. чины. Въ 1849 г., подъ ком. кап. 1 р. Мофета, Г. эк. участвовалъ въ Венг. походѣ, но дошелъ лишь до Бѣлостока и вернулся обратно. Въ 1848 г. Г. эк. изъ 8-ротн. состава переформированъ въ 4-ротный; въ 1850 г. въ списки его зачисленъ В. К. Алексѣй Александровичъ. Въ Крым. кампанію Г. эк. принималъ участіе въ оборонѣ Кронштадта; экипажу б. данъ 84-пуш. корабль Лефортъ, а въ 1855 г. къ нему приписаны 16 винтов. 3-пуш. лодокъ; лодки эти имѣли бой съ непр-лемъ и нанесли ему небол. уронъ. Въ 1857 г. при эк-жѣ сформирована особая машин. команда; въ дкб. того же года ком-ромъ Г. эк. б. назн. кап. 1 р. Аркасъ; въ 1858 г. въ составъ судовъ эк-жа зачислена нов. колесн. яхта Штандартъ. 16 фвр. 1860 г. состоялось празднованіе 50-лѣт. юбилея Г. эк., при чемъ на знамя его пожалованы нов. ленты. Въ 1863 г., во время польск. возстанія б. командированы отъ экипажа 2 роты, к-рыя обслуживали, гл. обр., флотилію изъ канонер. лодокъ, шлюпокъ и нѣск. пароходовъ на р. Вислѣ. Въ войну 1877—78 гг. отъ Г. эк. б. назначены 3 оф-ра и 2 роты (313 ч.); уже въ 1876 г. части эти б. двинуты на ю.; въ апр. 1877 г. онѣ занялись подготовкой мин. загражденій и моста изъ понтоновъ; прибывшіе изъ Спб. пар. катера Шутка и Мина вооружены б. шестов. минами. Съ началомъ войны охотники Г. эк., съ лейт. Дубасовымъ во главѣ, заградили устье р. Серетъ, а затѣмъ катеръ Царевичъ, съ лейт. Дубасовымъ, взорвалъ тур. мониторъ; въ іюнѣ загражденъ б. минами и Дунай; лейт. Скрыдловъ на катерѣ Шутка атаковалъ тур. пароходъ; въ другой атакѣ отличился мичманъ Ниловъ. Въ маѣ 1877 г. на театръ войны двинута б. еще рота съ лейт. Палтовымъ, а затѣмъ пошли и проч. роты; при переправѣ войскъ черезъ Дунай Г. эк. принималъ дѣят. участіе во главѣ съ В. К. Алексѣемъ Александровичемъ, за что послѣдній получилъ орд. св. Георгія 4 ст.; подъ Силистріей б. уничтожены заготовленные турками матеріалы и суда для моста. Въ февр. 1878 г. Г. эк. б. двинутъ въ Санъ-Стефано, гдѣ находился до заключенія мира и въ маѣ вернулся въ Спб.: за войну Г. эк. пожалованы серебр. Георг. рожки и Георг. ленточки на фуражки. Затѣмъ Г. эк. несъ ту же службу, что и раньше; въ загранич. плаванія нѣск. разъ ходили фр-ты Свѣтлана, Герцогъ Эдинбургскій и клиперъ Стрѣлокъ; устарѣвшая Свѣтлана б. замѣнена въ 1889 г. корветомъ Рында, к-рый совершилъ 2 кругосвѣт. плаванія. Въ 1891 г. шефомъ Г. эк., по смерти В. К. Константина Николаевича, б. назначена Имп. Марія Ѳеодоровна, и нынѣ царствующій Гос. Имп. зачисленъ въ его списки 8 мая 1868 г. Въ 1900 г. въ составѣ судовъ Г. эк. находились брон. крейс. Адмиралъ Нахимовъ, бр-цъ берег. обороны Генералъ-Адмиралъ Апраксинъ и мин-цъ Сомъ; во время боксер. возстанія 1900 г. съ крейс. Адмиралъ Нахимовъ высаженъ б. десантъ, к-рый принималъ участіе въ занятіи Шанхай-Гуаня. Въ 1903 г. вмѣсто крейс. Адмиралъ Нахимовъ въ Г. эк. б. назн. бр-цъ Императоръ Александръ III, к-рый и принялъ участіе въ походѣ 2-ой Тихоок. эс-дры во время рус.-яп. войны; въ бою при Цусимѣ, 14 мая 1905 г., бр-цъ доблестно сражался подъ ком. кап. 1 р. Бухвостова и погибъ въ 6-мъ ч. в., при чемъ изъ команды его не спаслось ни одного человѣка. Изъ Г. эк. во время войны командированы б. оф-ры въ П.-Артуръ и Владивостокъ, гдѣ Г. эк. комплектовалъ подвод. лодку Фельдмаршалъ Трафъ Шереметевъ. Въ память погибшихъ за войну чиновъ Г. эк. поставленъ памятникъ въ Спб., въ скверѣ при соборѣ Николы Морского. Въ 1905 г. въ Г. эк. б. зачислены Имп. яхты Штандартъ (постройки 1896 г.) и Царевна, и съ этого времени всѣ Царскія яхты обслуживаются однимъ Г. эк.; въ 1911 г. - Штандартъ, Полярная Звѣзда, Александрія, Царевна и Марево. Изъ боев. судовъ въ Г. эк. въ 1911 г. состояли крейс. 1 р. Олегъ и эскадр. мин-цы Войсковой и Украйна. Въ 1910 г. Г. эк. торжественно праздновалъ 100-лѣт. юбилей своего существованія, какъ экипажа, и 200-лѣтній со времени основанія первой Придвор. гребец. команды; къ юбилею эк-жу б. пожаловано новое Георг. знамя. Ко дню юбилея въ спискахъ Г. эк. состояли: 7 адм. и ген., 26 шт.-оф., 65 об.-оф. и врачей и 2.030 н. ч. Изъ Выс. особъ въ эк-жѣ въ 1911 г. числились: Гос. Имп., Гос. Имп-ца Марія Ѳеодоровна, Насл. Цес. Алексѣй Николаевичъ, Вел. Князья: Михаилъ Александровичъ, Кириллъ Владиміровичъ, Константинъ Константиновичъ, Дмитрій Константиновичъ и Александръ Михаиловичъ. Командуетъ Г. эк. съ 6 дкб. 1907 г. свиты Е. В. к.-адм. гр. Толстой.
(Ист.: Военная энциклопедия: в 18 т. / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. - СПб.: Тип. Т-ва И. Д. Сытина, 1911-1915. - Т. 7. 1912. С. 199-200 ).
ГВАРДЕЙСКИЙ ЭКИПАЖ
— военно-морское формирование в составе российской императорской гвардии. Прообразом Гвардейского экипажа была созданная Петром I еще в 1710 г. "Придворная гребецкая команда", занимавшаяся обслуживанием плав. средств императорского двора. С середины ХVIII в. существовали команда придворных гребцов дворцового ведомства и экипажи придворных яхт, которые в 1797 г. были объединены и переданы в ведение Адмиралтейств-коллегии. Из этих частей 16 февраля 1810 г. сформирован "Морской гвардейский экипаж" из четырех (впоследствии восьми) рот, артиллерийского отделения с двумя полевыми орудиями, нестроевой ластовой роты и музыкантского хора (оркестра). Экипажу была присвоена особая форма одежды, несколько отличная от общефлотской, с элементами обмундирования гвардейской пехоты, и по штату положены боевые средства и имущество сухопутного образца с включением шанцевого инструмента и обоза. Личный состав нес службу на императорских яхтах и плав. средствах загородных дворцов, привлекался наравне со всей гвардией к караулам, смотрам, парадам, торжествам.
Боевое крещение экипаж получил в Отечественной войне 1812 г. 2 марта моряки под командованием капитана 2-го ранга И. Карцева в составе 1-й дивизии Гвардейского корпуса выступили в поход из Санкт-Петербурга в Вильно. Вместе с войсками 1-й Западной армии генерала М.Б. Барклая-де-Толли моряки-гвардейцы отходили в глубь страны под натиском превосходящих сил Наполеона. Экипаж следовал в арьергарде, использовался главным образом вместе с инженерными подразделениями при наведении переправ, постройке мостов и укреплений, разбивке лагерей; зачастую морякам приходилось уничтожать постройки и имущество, чтобы они не достались врагу. За мастерские действия при наводке мостов в районе Дриссы в присутствии Александра I морякам были пожалованы от императора денежные премии. Первый бой экипаж провел 4 августа при обороне Смоленска, отразив атаки французской кавалерии на Королевский бастион и мост через Днепр. При вынужденном оставлении города моряки и понтонеры уничтожили этот мост.
Утро Бородинского сражения 26 августа 1812 г. экипаж встретил на крайнем правом фланге русской армии в резерве. По приказу Барклая-де-Толли моряки были направлены на помощь гвардейским егерям, оборонявшим село Бородино от атак дивизии Дельсона. Моряки-гвардейцы отбросили врага, а затем разрушили мост через реку Колочу. В бою геройской смертью пали четыре матроса и унтер-офицера, семеро получили тяжелые ранения, и впоследствии двое из них скончались. Активное участие в сражении приняли артиллеристы экипажа, входившие в 1-ю лейб-гвардии легкую артиллерийскую роту. В середине дня под командованием штабс-капитана Лодыгина они выдвинулись на позицию к селу Семеновское на левом фланге. Расположившись на возвышенности вместе с вставшими в каре гвардейскими пехотными полками, артиллеристы отбивали атаки тяжелой кавалерии врага. За пять часов ожесточенного боя они потеряли убитыми и ранеными всех офицеров, погибли четыре матроса. Несколько офицеров Гвардейского экипажа в тот день выполняли обязанности адъютантов при высшем командовании. Мичман Н.П. Римский- Корсаков неоднократно под градом ядер и пуль доставлял на передовую приказы главнокомандующего М.И. Кутузова, заслужив похвалу своей неустрашимостью и сообразительностью. На Семеновских флешах сражался капитан-лейтенант П. Колзаков, первым бросившийся на помощь раненому П.И. Багратиону.
После сдачи Москвы экипаж находился в Тарутинском лагере. К 25 сентября пехотные подразделения насчитывали 10 офицеров, 25 унтер- офицеров и 319 матросов и были приданы инженерным войскам. Артиллерийская команда (2 офицера, 6 унтер- офицеров и 25 канониров) с двумя орудиями вошла в состав 23-й арт. бригады. Моряки участвовали в контр-наступлении, сражались в Польше, Германии и Франции. За период Отечественной войны экипаж потерял 53 моряка убитыми; 16 матросов были награждены Знаком отличия Военного ордена (Георгиевским крестом).
Прославились гвардейцы в сражении 9 мая 1813 г. под Бауценом в Саксонии, где вместе с двумя батальонами гренадер действовали в первой линии и удержали позицию под перекрестным огнем вражеской артиллерии. Блистательным подвигом экипажа стало участие в кровопролитном сражении под Кульмом в Богемии 16-18 августа 1813 г. Под начальством генерала А.П. Ермолова моряки успешно отражали атаки французского корпуса Вандама, пытавшегося отрезать путь русской армии из гор на дорогу в Теплиц. За мужество экипаж заслужил высшую боевую награду — Георгиевское знамя. В кровопролитных боях Заграничного похода экипаж понес тяжелые потери: из четырнадцати офицеров трое были убиты и шестеро ранены, сто унтер- офицеров и матросов выбыло из строя убитыми, ранеными и пропавшими без вести.
Вместе с российской гвардией экипаж вступил 19 марта 1814 г. в столицу поверженной наполеоновской империи Париж. Вернувшись из Гавра в Кронштадт на фрегате "Архипелаг", моряки в составе гвардии 30 июля торжественно вошли в Санкт-Петербург через установленные у Нарвской заставы триумфальные ворота. Через год в составе экипажа появился первый боевой корабль - 24-пушечная яхта "Россия". 5 июня 1819 г. в память о сражении при Кульме кораблям Гвардейского экипажа (фрегат "Меркуриус" и 5 придворных яхт) присвоены стеньговые флаги и вымпелы с изображением Святого Георгия.
Наряду с несением службы в столице и загородных резиденциях моряки участвовали в дальних походах российских кораблей. Почти на каждом паруснике, отправлявшемся в кругосветное плавание, находился офицер-гвардеец. Совершали заграничные плавания и отдельные корабли, комплектовавшиеся гвардейцами. Во Францию, Англию и Пруссию в 1819 г. ходили фрегат "Гектор" и бриг "Олимп". В 1823 г. фрегат "Проворный" подходил к Фарерским островам и Исландии, обошел Великобританию и вернулся через Английский канал и Северное море на Балтику; через год он ходил в Гибралтар, Брест и Плимут. Линейный корабль "Эмгейтен" плавал в район Ростока.
Офицеры экипажа приняли участие в тайных обществах декабристов. Среди них были лейтенанты и мичманы Б.А. Бодиско и М.А. Бодиско, А.П. Арбузов, А.П. Беляев и П.П. Беляев, В.А. Дивов, Н.А. Чижов, М.К. Кюхельбекер, Д.Н. Лермантов, Е.С. Мусин-Пушкин, П.Ф. Миллер и др. 14 декабря 1825 г. экипаж во главе с капитан-лейтенантом Н.А. Бестужевым вышел на Сенатскую площадь, здесь оказалось 18 молодых офицеров. После подавления восстания большинство из них осуждены на каторжные работы или направлены на отдаленные флотилии, часть матросов сослана на Кавказ.
Экипаж участвовал практически во всех войнах, которые вела Россия. Гвардейцы действовали при осаде Варны в 1828 г., участвовали в подавление освободительных восстаний в Польше в 1831 и 1863 гг., в Венгерском походе 1849 г., отличились при обороне Кронштадта в Крымскую войну.
В 1857 г. сформирована первая машинная команда Гвардейского экипажа.
Во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. моряки под командованием великого князя Алексея Александровича сражались на Балканах. Гвардейцы участвовали в минировании на Дунае, наводке переправ. Ими были укомплектованы паровые катера с шестовыми минами. Катер "Цесаревич" (командир лейтенант Ф.В. Дубасов) взорвал турецкий монитор, а катер "Шутка" (командир лейтенант Н.И. Скрыдлов) успешно атаковал пароход. За героизм и доблесть в этой войне экипаж награжден серебряными Георгиевскими рожками, а нижним чинам присвоено ношение георгиевских ленточек на бескозырках. В конце XIX в. гвардейские фрегаты "Светлана", "Герцог Эдинбургский", клипер "Стрелок", корвет "Рында" совершили дальние плавания.
Прославились гвардейцы и в русско-японскую войну 1904-1905 гг. Геройски сражался в Цусимском бою эскадренный броненосец "Император Александр III" (командир капитан 1-го ранга Н.М. Бухвостов). С погибшего, но не спустившего флага корабля не спасся ни один моряк. В Петербурге, в сквере у Никольского морского собора, установлен памятный обелиск в честь моряков броненосца. Гвардейцами была укомплектована во Владивостоке и одна из первых русских подводных лодок "Фельдмаршал граф Шереметьев".
В мирное время личный состав экипажа нес службу вместе с другими частями Гвардейского корпуса. Летом моряки плавали на кораблях Балтийского флота и императорских яхтах, обслуживали придворные плав. средства. К 1910 г. в составе экипажа имелись 4 строевые и 2 машинные роты, гвардейцами были укомплектованы крейсер "Олег", эсминцы "Войсковой" и "Украйна", императорские яхты "Штандарт", "Полярная звезда", "Александрия", "Царевна", "Марево", посыльные суда "Разведчик" и "Дозорный". В списках экипажа числилось 5 адмиралов, 21 штаб- и 24 обер-офицера флота, 20 инженер-механиков, 8 медиков, 10 офицеров по адмиралтейству, 2 классных чиновника, 38 кондукторов, 2,060 унтер- офицеров и матросов. Причисленными к Гвардейскому экипажу были император Николай II, императрица Мария Федоровна, наследник цесаревич Алексей Николаевич, великие князья Михаил Александрович, Кирилл Владимирович, Константин Константинович, Дмитрий Константинович, Александр Михайлович.
В ознаменование 200-летия в 1910 г. экипажу пожалованы новое знамя и новые перевязи к Георгиевским сигнальным рожкам. Всему личному составу присвоено ношение нагрудного Кульмского юбилейного знака, а матросам, кроме того, вместо штыков выданы тесаки общегвардейского образца.
Во время первой мировой войны моряки-гвардейцы укомплектовали экипаж крейсера "Варяг", возвращенного Японией и совершившего переход из Владивостока в Мурманск Южным морским путем. На сухопутном фронте действовал отдельный батальон Гвардейского экипажа, насчитывавший свыше 1,900 чел. Последним командиром экипажа был контр-адмирал великий князь Кирилл Владимирович. Во время Февральской революции он привел моряков в Таврический дворец и передал экипаж в распоряжение Государственной Думы.
(Ист.: Лопарев А., Лопарев Д. Военно-исторический справочник. - URL: http://interpretive.ru/dictionary/376 ).
Император Петр I, создавший российский военно-морской флот, всегда имел при себе личные шлюпки и яхты с состоявшими при них специальными командами матросов. В 1710 году эти команды были оформлены официально и стали называться Командой придворных гребцов и Командой придворных яхт. В течение XVIII века они продолжали существовать, изменяясь лишь организационно. Наконец, 16 февраля 1810 года из этих команд «с добавлением гребцов с Адмиральских и Капитанских катеров и отличнейших нижних чинов судовых команд С.-Петербургского и Кронштадтского портов и Черноморского флота сформирован 4-х ротный Гвардейский Экипаж (в составе 434 чел.)».
Гвардейский экипаж участвовал практически во всех войнах, которые вела Россия в XIX веке, обеспечивая сухопутным войскам надежные речные переправы или разрушая мосты перед лицом наступающего неприятеля. В «послужном списке» Экипажа числятся Бородино, Лейпциг, Кульм, Париж (1812-1814 годы), Варна и Сизополь (1828-1829 годы), Висла и Варшава (1831 год). Особой страницей истории Гвардейского экипажа является Русско-турецкая война 1877-1878 годов, в которой он обеспечивал главную переправу русских войск через Дунай у Зимницы 15 июня 1877 года.
Гвардейский экипаж в полном составе участвовал в восстании на Сенатской площади 14 декабря 1825 года, о чем повествует мемориальная доска на главном здании бывших казарм Экипажа в Петербурге.
В морских сражениях Гвардейский экипаж участвовал только в период Русско-японской войны 1904-1905 годов, проявив при этом исключительную доблесть. В бою у острова Цусима 14 мая 1904 года в составе 2-й Тихоокеанской эскадры находился эскадренный броненосец «Император Александр III», полностью укомплектованный чинами Гвардейского экипажа под командованием капитана I ранга Н. М. Бухвостова: 19 офицеров, 11 кондукторов и 793 матроса. Возглавляя в середине боя кильватерную колонну русских кораблей, имея значительный крен и объятый пожаром, броненосец стрелял до последней возможности, пока не перевернулся, унося на дно всех членов своего экипажа. Часть моряков-гвардейцев входила в команды крейсеров «Адмирал Нахимов» и «Урал», также участвовавших и погибших в этом бою.
Шефами Гвардейского экипажа последовательно были великий князь Константин Николаевич, известный реформатор русского военно-морского флота (1831-1892), и императрица Мария Федоровна (1892-1917).
Боевые награды: георгиевское знамя с надписью «За оказанные подвиги в сражении 17 августа 1813 года при Кульме», георгиевские рожки (трубы) с надписью «За переправу через Дунай у Зимницы 15 июня 1877 года» - в роте последнего шефа Экипажа императрицы Марии Федоровны, и с надписью «За отличие в Турецкую войну 1877-1878 гг.» - в остальных ротах.
(Ист.: Угрюмов А.И. Военная топография старого Петербурга: строевые части гвардии и армии / А.И. Угрюмов. - СПб.: Альфарет, 2009. - с.)
